30 фильмов 30 режиссеров, концептуально объединенные в 10 тематических эссе. Бертран Блие, Рубен Эстлунд, Роман Полански, Алекс ван Вармердам, Томас Винтерберг, Кристиан Петцольд, Элем Климов, Кшиштоф Кеслевский, Михаэль Ханеке, Милош Форман, Ларс фон Триер, Стэнли Кубрик, Йоргос Лантимос, Орсон Уэллс, Луи Маль, Оливер Стоун и другие мэтры вдумчивого кино иллюстрируют авторские размышления о сободе и вражде, протесте и насилии, героизме и посредственности, грядущем и инфантилии. В книгу также включен философский цикл "Рискованное разоблачение", раскладывающий бытие в координатах функциональности/безопасности и эстетики/обнажения. Человек представлен здесь как противостояние антогонистичных устремлений на примерах из знаковых картин мирового кинематогграфа.

30 фильмов 30 режиссеров, концептуально объединенные в 10 тематических эссе. Бертран Блие, Рубен Эстлунд, Роман Полански, Алекс ван Вармердам, Томас Винтерберг, Кристиан Петцольд, Элем Климов, Кшиштоф Кеслевский, Михаэль Ханеке, Милош Форман, Ларс фон Триер, Стэнли Кубрик, Йоргос Лантимос, Орсон Уэллс, Луи Маль, Оливер Стоун и другие мэтры вдумчивого кино иллюстрируют авторские размышления о сободе и вражде, протесте и насилии, героизме и посредственности, грядущем и инфантилии. В книгу также включен философский цикл "Рискованное разоблачение", раскладывающий бытие в координатах функциональности/безопасности и эстетики/обнажения. Человек представлен здесь как противостояние антогонистичных устремлений на примерах из знаковых картин мирового кинематогграфа.

30 фильмов 30 режиссеров, концептуально объединенные в 10 тематических эссе. Бертран Блие, Рубен Эстлунд, Роман Полански, Алекс ван Вармердам, Томас Винтерберг, Кристиан Петцольд, Элем Климов, Кшиштоф Кеслевский, Михаэль Ханеке, Милош Форман, Ларс фон Триер, Стэнли Кубрик, Йоргос Лантимос, Орсон Уэллс, Луи Маль, Оливер Стоун и другие мэтры вдумчивого кино иллюстрируют авторские размышления о сободе и вражде, протесте и насилии, героизме и посредственности, грядущем и инфантилии. В книгу также включен философский цикл "Рискованное разоблачение", раскладывающий бытие в координатах функциональности/безопасности и эстетики/обнажения. Человек представлен здесь как противостояние антогонистичных устремлений на примерах из знаковых картин мирового кинематогграфа.

30 фильмов 30 режиссеров, концептуально объединенные в 10 тематических эссе. Бертран Блие, Рубен Эстлунд, Роман Полански, Алекс ван Вармердам, Томас Винтерберг, Кристиан Петцольд, Элем Климов, Кшиштоф Кеслевский, Михаэль Ханеке, Милош Форман, Ларс фон Триер, Стэнли Кубрик, Йоргос Лантимос, Орсон Уэллс, Луи Маль, Оливер Стоун и другие мэтры вдумчивого кино иллюстрируют авторские размышления о сободе и вражде, протесте и насилии, героизме и посредственности, грядущем и инфантилии. В книгу также включен философский цикл "Рискованное разоблачение", раскладывающий бытие в координатах функциональности/безопасности и эстетики/обнажения. Человек представлен здесь как противостояние антогонистичных устремлений на примерах из знаковых картин мирового кинематогграфа.

Вадим Климов - главный редактор одиозного журнала "Опустошитель", маргинализирующего мертвые конструкты раннего модернизма и авангарда. Его роман "Скорлупа" развивает идеи повести "Бесплатное питание на вокзалах" другого Вадима Климова, автора русской версии кулинарного альманаха "Le devastateur", писателя-абсурдиста и режиссера экспериментального кино. Оба текста произрастают из одного и того же соцветия: absurdum; un manque d'empathie; Ein Traum, der im Leben sich verwirklicht. Вязкое, сомнамбулическое путешествие героев по больничным и внутренним мирам в попытках отыскать друг друга и собственное предназначение. .Мишель Монтень назвал бы "Скорлупу" опытом без человека, Жан-Поль Сартр - свободой без экзистенции, Сэмюэль Беккет - исчерпанием без перечисления, Жорж Перек - употреблением без жизни. Но увы! никому из них не довелось высказаться о романе Вадима Климова. Они родились, состоялись и покончили с писательством раньше, чем был написан первый абзац "Скорлупы".

Вадим Климов - главный редактор одиозного журнала "Опустошитель", маргинализирующего мертвые конструкты раннего модернизма и авангарда. Его роман "Скорлупа" развивает идеи повести "Бесплатное питание на вокзалах" другого Вадима Климова, автора русской версии кулинарного альманаха "Le devastateur", писателя-абсурдиста и режиссера экспериментального кино. Оба текста произрастают из одного и того же соцветия: absurdum; un manque d'empathie; Ein Traum, der im Leben sich verwirklicht. Вязкое, сомнамбулическое путешествие героев по больничным и внутренним мирам в попытках отыскать друг друга и собственное предназначение. .Мишель Монтень назвал бы "Скорлупу" опытом без человека, Жан-Поль Сартр - свободой без экзистенции, Сэмюэль Беккет - исчерпанием без перечисления, Жорж Перек - употреблением без жизни. Но увы! никому из них не довелось высказаться о романе Вадима Климова. Они родились, состоялись и покончили с писательством раньше, чем был написан первый абзац "Скорлупы".

Бывший спецназовец Александр Климов имеет немалый боевой опыт. В свое время ему пришлось воевать в Афганистане и Чечне. Работая частным детективом, Климов убеждается, что нет так называемой "мирной жизни". На самом деле вокруг идет самая настоящая война … Вот еще одно подтверждение этому. В городе завелся страшный серийный маньяк, который убивает и насилует женщин. Этот чудовищный монстр ночью выходит на охоту, а наутро жителей потрясает новость об очередной жестокой расправе. Маньяк неуязвим и неуловим. Так думают все, но только не Александр Климов. Найти и жестоко поквитаться с кровавым подонком стало для него делом чести. Он ведь еще не забыл свои боевые навыки!..

Бывший спецназовец Александр Климов имеет немалый боевой опыт. В свое время ему пришлось воевать в Афганистане и Чечне. Работая частным детективом, Климов убеждается, что нет так называемой "мирной жизни". На самом деле вокруг идет самая настоящая война... Вот еще одно подтверждение этому. В городе завелся страшный серийный маньяк, который убивает и насилует женщин. Этот чудовищный монстр ночью выходит на охоту, а наутро жителей потрясает новость об очередной жестокой расправе. Маньяк неуязвим и неуловим. Так думают все, но только не Александр Климов. Найти и жестоко поквитаться с кровавым подонком стало для него делом чести. Он ведь еще не забыл свои боевые навыки!..

Бывший спецназовец Александр Климов имеет немалый боевой опыт. В свое время ему пришлось воевать в Афганистане и Чечне. Работая частным детективом, Климов убеждается, что нет так называемой "мирной жизни". На самом деле вокруг идет самая настоящая война …Вот еще одно подтверждение этому. В городе завелся страшный серийный маньяк, который убивает и насилует женщин. Этот чудовищный монстр ночью выходит на охоту, а наутро жителей потрясает новость об очередной жестокой расправе. Маньяк неуязвим и неуловим. Такают все, но только не Александр Климов. Найти и жестоко поквитаться с кровавым подонком стало для него делом чести. Он ведь еще не забыл свои боевые навыки!..

Книга "Заповедники мира. Азия" открывает чудесную серию "Заповедники мира". Мы с вами побываем на всех континентах- в Америке, Африке, Евразии-и увидим удивительный и незнакомый нам мир дикой жизни, который сегодня сохраняется лишь на заповедных территори

Когда я вспоминаю себя прошлого, меня охватывает неприязнь. Чувство отвращения к тому, что, казалось бы, должно считаться мной в еще большей степени, чем я нынешний. Мы ошибаемся каждую секунду - не только в простые, но и в судьбоносные моменты. Мы все дальше отстоим от себя настоящих, которых давно утратили. Наша мутирующая копия все менее походит на оригинал, она лишь симулирует нашу изначальную жизненную траекторию. Связь с настоящим, оставшемся в прошлом, рвется. Причем не единожды, а в миллионе мест. И когда от распавшейся нитки жизни не остается ничего, мы окончательно хороним свой образ в саркофаге времени. На свет появляется нечто кардинально новое, не узнающее себя, испытывающее замешательство, что-то вроде брезгливости. Мы не узнаем себя в новом обличье, но остаемся с ним. А старое хороним в прошлом. 10-я книга Вадима Климова охватывает пятнадцатилетний период самых разных писательских экспериментов. Здесь собраны короткие прозаические опыты, эссе, пьесы, интервью, рецензии, лекции, некрологи… Все это бережно разложено по 13 саркофагам с 13 телами в каждом. 169 великолепных мумий и составляют "Библиотеку капризов".

Обособленный субъект — это человек, сознательно отделяющий себя от общества, но продолжающий влиять на него в надежде преображения хотя бы его части. Наш герой антагонистичен социуму, но не как отшельник, скорее как революционер. Эта революция может проявиться где угодно — в политике, искусстве, науке, спорте, любовном союзе… Важно лишь одно условие: проникая на территорию общества, контактируя с его адептами, не растерять себя, не дать угаснуть внутреннему огню, пробуждающему не только обособленного субъекта, но и всех способных воспринять его идеи, эстетику и функционал. Трактат дополнен сборником философских и публицистических эссе «Творения второго порядка», рассматривающих такие явления, как фашизм, потребность в счастье, интеллектуальная собственность, истерия социальных сетей, искусственный интеллект, пандемия COVID-19.

Обособленный субъект — это человек, сознательно отделяющий себя от общества, но продолжающий влиять на него в надежде преображения хотя бы его части. Наш герой антагонистичен социуму, но не как отшельник, скорее как революционер. Эта революция может проявиться где угодно — в политике, искусстве, науке, спорте, любовном союзе… Важно лишь одно условие: проникая на территорию общества, контактируя с его адептами, не растерять себя, не дать угаснуть внутреннему огню, пробуждающему не только обособленного субъекта, но и всех способных воспринять его идеи, эстетику и функционал. Трактат дополнен сборником философских и публицистических эссе «Творения второго порядка», рассматривающих такие явления, как фашизм, потребность в счастье, интеллектуальная собственность, истерия социальных сетей, искусственный интеллект, пандемия COVID-19.

Книга "Заповедники мира. Азия" открывает чудесную серию "Заповедники мира". Мы с вами побываем на всех континентах- в Америке, Африке, Евразии-и увидим удивительный и незнакомый нам мир дикой жизни, который сегодня сохраняется лишь на заповедных территори

Когда я вспоминаю себя прошлого, меня охватывает неприязнь. Чувство отвращения к тому, что, казалось бы, должно считаться мной в еще большей степени, чем я нынешний. Мы ошибаемся каждую секунду - не только в простые, но и в судьбоносные моменты. Мы все дальше отстоим от себя настоящих, которых давно утратили. Наша мутирующая копия все менее походит на оригинал, она лишь симулирует нашу изначальную жизненную траекторию. Связь с настоящим, оставшемся в прошлом, рвется. Причем не единожды, а в миллионе мест. И когда от распавшейся нитки жизни не остается ничего, мы окончательно хороним свой образ в саркофаге времени. На свет появляется нечто кардинально новое, не узнающее себя, испытывающее замешательство, что-то вроде брезгливости. Мы не узнаем себя в новом обличье, но остаемся с ним. А старое хороним в прошлом. 10-я книга Вадима Климова охватывает пятнадцатилетний период самых разных писательских экспериментов. Здесь собраны короткие прозаические опыты, эссе, пьесы, интервью, рецензии, лекции, некрологи… Все это бережно разложено по 13 саркофагам с 13 телами в каждом. 169 великолепных мумий и составляют "Библиотеку капризов".

Мы с вами живем на чудесной Планете Земля, а конкретней - на континенте Европа! Как только мы выходим из дома, нас окружает удивительный Мир Диких Зверей, Насекомых, Птиц и тд. Они бегают, летают, ползают и ныряют вокруг нас и каждому из нас хочется узнат