Ничего не скажешь, поразил император Николай I высший свет Петербурга, назначив генерал-губернатором Восточной Сибири, что раскинулась от Енисея до Тихого океана, генерала Муравьева. Мало того, что он был никому не известен, так еще и возмутительно молод: всего-то тридцать восемь лет! Ему бы спокойно и тихо радоваться такому благоволению судьбы, а он с ходу ринулся "с саблей наголо" на мздоимство чиновников, на рвачество купцов, на продажность и забвение интересов Отечества в высших сферах, и к тому же надумал вернуть левобережье Амура, невзирая на то, что это поссорит Россию с Китаем. Естественно, враги не дремали: в столицу полетели доносы обиженных, в правительстве тихой сапой блокировали проекты, в Сибири орудовали разведчики Англии и Франции... И вряд ли Муравьеву удалось бы что-либо сделать без поддержки единомышленников, но главной опорой ему все же была любовь единственной и неповторимой женщины, юной француженки Катрин, ставшей в России Екатериной Николаевной. Любовь, которая прошла через все испытания.

Ничего не скажешь, поразил император Николай I высший свет Петербурга, назначив генерал-губернатором Восточной Сибири, что раскинулась от Енисея до Тихого океана, генерала Муравьева. Мало того, что он был никому не известен, так еще и возмутительно молод: всего-то тридцать восемь лет! Ему бы спокойно и тихо радоваться такому благоволению судьбы, а он с ходу ринулся "с саблей наголо" на мздоимство чиновников, на рвачество купцов, на продажность и забвение интересов Отечества в высших сферах, и к тому же надумал вернуть левобережье Амура, невзирая на то, что это поссорит Россию с Китаем. Естественно, враги не дремали: в столицу полетели доносы обиженных, в правительстве тихой сапой блокировали проекты, в Сибири орудовали разведчики Англии и Франции... И вряд ли Муравьеву удалось бы что-либо сделать без поддержки единомышленников, но главной опорой ему все же была любовь единственной и неповторимой женщины, юной француженки Катрин, ставшей в России Екатериной Николаевной. Любовь, которая прошла через все испытания.

В восемнадцать лет прапорщик, в тридцать восемь — генерал-губернатор Восточной Сибири, хозяин половины России, от Енисея до Тихого океана. С юности жизненным девизом Н. Н. Муравьева стали строки из стихотворения Г. Р. Державина "Вельможа": "Вся мысль его, слова, деянья должны быть: польза, слава, честь". И себя он считал, по словам того же Державина, "орудьем власти".Генерал, не на паркете заслуживший свое звание и ордена, Муравьев и в гражданской жизни начал открытую войну с нечистыми на руку чиновниками, взяточниками и казнокрадами, вороватыми купцами и золотопромышленниками, что стоило ему не только доносов в столицу, но и прямых покушений на жизнь. В то же время он всеми силами стремится облегчить жизнь декабристов, способствует капитану Невельскому в исследовании устья Амура и борется с происками английских и французских шпионов. Он не подозревает, что к этой борьбе примешана жгучая личная ненависть к нему двух смертельных его врагов — Анри, некогда возлюбленного его жены Катрин, и Вогула, оскорбленного им бывшего легионера. Но рядом с генералом надежные соратники из разных сословий, а главное, его ведет по жизни и помогает в делах любовь.

В восемнадцать лет прапорщик, в тридцать восемь — генерал-губернатор Восточной Сибири, хозяин половины России, от Енисея до Тихого океана. С юности жизненным девизом Н. Н. Муравьева стали строки из стихотворения Г. Р. Державина «Вельможа»: «Вся мысль его, слова, деянья должны быть: польза, слава, честь». И себя он считал, по словам того же Державина, «орудьем власти». Генерал, не на паркете заслуживший свое звание и ордена, Муравьев и в гражданской жизни начал открытую войну с нечистыми на руку чиновниками, взяточниками и казнокрадами, вороватыми купцами и золотопромышленниками, что стоило ему не только доносов в столицу, но и прямых покушений на жизнь. В то же время он всеми силами стремится облегчить жизнь декабристов, способствует капитану Невельскому в исследовании устья Амура и борется с происками английских и французских шпионов. Он не подозревает, что к этой борьбе примешана жгучая личная ненависть к нему двух смертельных его врагов — Анри, некогда возлюбленного его жены Катрин, и Вогула, оскорбленного им бывшего легионера. Но рядом с генералом надежные соратники из разных сословий, а главное, его ведет по жизни и помогает в делах любовь.

В восемнадцать лет прапорщик, в тридцать восемь — генерал-губернатор Восточной Сибири, хозяин половины России, от Енисея до Тихого океана. С юности жизненным девизом Н. Н. Муравьева стали строки из стихотворения Г. Р. Державина "Вельможа": "Вся мысль его, слова, деянья должны быть: польза, слава, честь". И себя он считал, по словам того же Державина, "орудьем власти".Генерал, не на паркете заслуживший свое звание и ордена, Муравьев и в гражданской жизни начал открытую войну с нечистыми на руку чиновниками, взяточниками и казнокрадами, вороватыми купцами и золотопромышленниками, что стоило ему не только доносов в столицу, но и прямых покушений на жизнь. В то же время он всеми силами стремится облегчить жизнь декабристов, способствует капитану Невельскому в исследовании устья Амура и борется с происками английских и французских шпионов. Он не подозревает, что к этой борьбе примешана жгучая личная ненависть к нему двух смертельных его врагов — Анри, некогда возлюбленного его жены Катрин, и Вогула, оскорбленного им бывшего легионера. Но рядом с генералом надежные соратники из разных сословий, а главное, его ведет по жизни и помогает в делах любовь.

В восемнадцать лет прапорщик, в тридцать восемь — генерал-губернатор Восточной Сибири, хозяин половины России, от Енисея до Тихого океана. С юности жизненным девизом Н. Н. Муравьева стали строки из стихотворения Г. Р. Державина "Вельможа": "Вся мысль его, слова, деянья должны быть: польза, слава, честь". И себя он считал, по словам того же Державина, "орудьем власти".Генерал, не на паркете заслуживший свое звание и ордена, Муравьев и в гражданской жизни начал открытую войну с нечистыми на руку чиновниками, взяточниками и казнокрадами, вороватыми купцами и золотопромышленниками, что стоило ему не только доносов в столицу, но и прямых покушений на жизнь. В то же время он всеми силами стремится облегчить жизнь декабристов, способствует капитану Невельскому в исследовании устья Амура и борется с происками английских и французских шпионов. Он не подозревает, что к этой борьбе примешана жгучая личная ненависть к нему двух смертельных его врагов — Анри, некогда возлюбленного его жены Катрин, и Вогула, оскорбленного им бывшего легионера. Но рядом с генералом надежные соратники из разных сословий, а главное, его ведет по жизни и помогает в делах любовь.

Осенью 1853 года грянула Крымская война, сражения которой развернулись не только в Таврии. И тогда стало ясно, как были правы Муравьев, Невельской и все их сторонники, когда ратовали за возвращение империи Амура и прилегающих к нему земель. Ведь эта могучая река была единственным путем, по которому можно было быстро перебросить войска для защиты тихоокеанского побережья России. Уже первый сплав весной 1854 года всего лишь 350 солдат и нескольких пушек позволил дать отпор сводной англо-французской эскадре, осадившей Петропавловск-Камчатский. Это подтолкнуло китайское правительство согласиться, чтобы Амур стал границей, а Нижнее Приамурье принадлежало России. Так установил Айгунский договор, подписанный Муравьевым 16 мая 1858 года. За этот акт генерал-губернатор был возведен в графское достоинство с приложением к фамилии звания - Амурский. В начале 1861 года граф Муравьев-Амурский подал в отставку. Народ плакал, провожая его. До самой кареты генерала несли на руках, крича: "Не забывай нас, граф, а мы тебя не забудем!" Обо всем этом и повествует заключительная книга трилогии.

Осенью 1853 года грянула Крымская война, сражения которой развернулись не только в Таврии. И тогда стало ясно, как были правы Муравьев, Невельской и все их сторонники, когда ратовали за возвращение империи Амура и прилегающих к нему земель. Ведь эта могучая река была единственным путем, по которому можно было быстро перебросить войска для защиты тихоокеанского побережья России. Уже первый сплав весной 1854 года всего лишь 350 солдат и нескольких пушек позволил дать отпор сводной англо-французской эскадре, осадившей Петропавловск-Камчатский. Это подтолкнуло китайское правительство согласиться, чтобы Амур стал границей, а Нижнее Приамурье принадлежало России. Так установил Айгунский договор, подписанный Муравьевым 16 мая 1858 года. За этот акт генерал-губернатор был возведен в графское достоинство с приложением к фамилии звания - Амурский. В начале 1861 года граф Муравьев-Амурский подал в отставку. Народ плакал, провожая его. До самой кареты генерала несли на руках, крича: "Не забывай нас, граф, а мы тебя не забудем!" Обо всем этом и повествует заключительная книга трилогии.

Несколько лет Муравьев добивался разрешения на сплав по Амуру войск для защиты Камчатки — этому изо всех сил сопротивлялся канцлер Нессельроде, панически боявшийся мифических китайских войск на Амуре. Тем временем английская и французская разведки решили действовать напрямую и заставить работать на себя генерала и его жену. Во время пребывания Муравьевых за границей их завербовали. Это убедило императора Николая в необходимости укрепления тихоокеанских рубежей России, и он дал согласие на сплав.Не напрасной, оказывается, была подготовка Муравьева к войне: англо-французская эскадра напала на Петропавловск и потерпела сокрушительное поражение от защитников порта, имевших впятеро меньшее количество пушек и людей. Это была единственная победа России в так называемой Крымской войне.Апофеозом деятельности Муравьева на посту генерал-губернатора стало подписание Айгунского трактата, который утвердил за Россией Приамурье, а затем и Приморье.

Несколько лет Муравьев добивался разрешения на сплав по Амуру войск для защиты Камчатки — этому изо всех сил сопротивлялся канцлер Нессельроде, панически боявшийся мифических китайских войск на Амуре. Тем временем английская и французская разведки решили действовать напрямую и заставить работать на себя генерала и его жену. Во время пребывания Муравьевых за границей их завербовали. Это убедило императора Николая в необходимости укрепления тихоокеанских рубежей России, и он дал согласие на сплав.Не напрасной, оказывается, была подготовка Муравьева к войне: англо-французская эскадра напала на Петропавловск и потерпела сокрушительное поражение от защитников порта, имевших впятеро меньшее количество пушек и людей. Это была единственная победа России в так называемой Крымской войне.Апофеозом деятельности Муравьева на посту генерал-губернатора стало подписание Айгунского трактата, который утвердил за Россией Приамурье, а затем и Приморье.

Несколько лет Муравьев добивался разрешения на сплав по Амуру войск для защиты Камчатки — этому изо всех сил сопротивлялся канцлер Нессельроде, панически боявшийся мифических китайских войск на Амуре. Тем временем английская и французская разведки решили действовать напрямую и заставить работать на себя генерала и его жену. Во время пребывания Муравьевых за границей их завербовали. Это убедило императора Николая в необходимости укрепления тихоокеанских рубежей России, и он дал согласие на сплав. Не напрасной, оказывается, была подготовка Муравьева к войне: англо-французская эскадра напала на Петропавловск и потерпела сокрушительное поражение от защитников порта, имевших впятеро меньшее количество пушек и людей. Это была единственная победа России в так называемой Крымской войне. Апофеозом деятельности Муравьева на посту генерал-губернатора стало подписание Айгунского трактата, который утвердил за Россией Приамурье, а затем и Приморье.

Несколько лет Муравьев добивался разрешения на сплав по Амуру войск для защиты Камчатки — этому изо всех сил сопротивлялся канцлер Нессельроде, панически боявшийся мифических китайских войск на Амуре. Тем временем английская и французская разведки решили действовать напрямую и заставить работать на себя генерала и его жену. Во время пребывания Муравьевых за границей их завербовали. Это убедило императора Николая в необходимости укрепления тихоокеанских рубежей России, и он дал согласие на сплав.Не напрасной, оказывается, была подготовка Муравьева к войне: англо-французская эскадра напала на Петропавловск и потерпела сокрушительное поражение от защитников порта, имевших впятеро меньшее количество пушек и людей. Это была единственная победа России в так называемой Крымской войне.Апофеозом деятельности Муравьева на посту генерал-губернатора стало подписание Айгунского трактата, который утвердил за Россией Приамурье, а затем и Приморье.

Волки подстерегают Муравьева и его единомышленников на каждом шагу. Волки в обличье французского императора и главы его разведки, премьер-министра Великобритании и английских агентов, российского канцлера и военного министра, волки в масках интриганов и доносчиков, ненавистников и разгильдяев. Нападения можно ожидать с любой стороны, и как тут не озлобиться? Однако есть противостоящие им силы — и при русском императорском дворе, и в казачьей семье. И силы эти питаются любовью.Невельской со товарищи, несмотря на полуголодное существование, разворачивают исследования нижнеамурских земель; их жены помогают налаживать контакты с местным населением. Муравьев озабочен защитой Камчатки, поскольку уверен, что Англия готовит войну против России с целью завладеть Амуром; он добивается указа о переводе крестьян, приписанных к горным заводам, в вольное казачье сословие, создает Забайкальское казачье войско. И везде рядом с ним его верная Катрин.Но они не знают, что Анри Дюбуа потерял жену, отравленную письмом "от генерала Муравьева", и отправился на Амур — мстить.

Волки подстерегают Муравьева и его единомышленников на каждом шагу. Волки в обличье французского императора и главы его разведки, премьер-министра Великобритании и английских агентов, российского канцлера и военного министра, волки в масках интриганов и доносчиков, ненавистников и разгильдяев. Нападения можно ожидать с любой стороны, и как тут не озлобиться? Однако есть противостоящие им силы — и при русском императорском дворе, и в казачьей семье. И силы эти питаются любовью.Невельской со товарищи, несмотря на полуголодное существование, разворачивают исследования нижнеамурских земель; их жены помогают налаживать контакты с местным населением. Муравьев озабочен защитой Камчатки, поскольку уверен, что Англия готовит войну против России с целью завладеть Амуром; он добивается указа о переводе крестьян, приписанных к горным заводам, в вольное казачье сословие, создает Забайкальское казачье войско. И везде рядом с ним его верная Катрин.Но они не знают, что Анри Дюбуа потерял жену, отравленную письмом "от генерала Муравьева", и отправился на Амур — мстить.

Волки подстерегают Муравьева и его единомышленников на каждом шагу. Волки в обличье французского императора и главы его разведки, премьер-министра Великобритании и английских агентов, российского канцлера и военного министра, волки в масках интриганов и доносчиков, ненавистников и разгильдяев. Нападения можно ожидать с любой стороны, и как тут не озлобиться? Однако есть противостоящие им силы - и при русском императорском дворе, и в казачьей семье. И силы эти питаются любовью. Невельской со товарищи, несмотря на полуголодное существование, разворачивают исследования нижнеамурских земель; их жены помогают налаживать контакты с местным населением. Муравьев озабочен защитой Камчатки, поскольку уверен, что Англия готовит войну против России с целью завладеть Амуром; он добивается указа о переводе крестьян, приписанных к горным заводам, в вольное казачье сословие, создает Забайкальское казачье войско. И везде рядом с ним его верная Катрин. Но они не знают, что Анри Дюбуа потерял жену, отравленную письмом "от генерала Муравьева", и отправился на Амур - мстить.

В 1867 году Россия утратила Аляску, чуть раньше - Калифорнию и легендарный Форт-Росс, а о Гавайях, чей король просился в российское подданство, никто и не вспоминал. И все это были действия (или бездействия) конкретных лиц, которые, наверное, даже не подозревали о том, что творят иной мир, нежели тот, который мог бы быть. А какие действия тех же (или иных) лиц могли создать условия, при которых северная часть Тихого океана стала бы внутренним Русским океаном, а его берега - русскими берегами?